bdsmion

Как я стал тематическим психологом

Тематическим психологом я стал ни разу ни случайно. А очень даже логично и закономерно.

Как я уже упоминал (в Предисловии), мои пациенты – реально в той или иной степени психически больные люди (в том смысле, что им реально и зачастую постоянно эмоционально больно – причем очень больно). Которых я таки лечу (то есть, выполняя функции врача) доступными мне средствами. Весьма эффективными средствами, надо отметить. Снимая или, по крайней мере, значительно ослабляя эту боль.

С точки зрения «традиционной» официальной медицины (психиатрии, психотерапии и так далее), разумеется, нетрадиционными средствами. Собственно, одно из этих средств и привело меня в Тему... точнее, сделало меня тематическим психологом. Ибо лично я Тему не практикую. Ни Б, ни ДС, ни СМ. Ни «сверху», ни «снизу», ни «сбоку». Никак. И не хочу.

Как врач, я придерживаюсь той (довольно распространённой) точки зрения, что важнейшими причинами всех болезней являются неправильное питание, гиподинамия (и вообще нездоровый образ жизни), плохая экология (поэтому я сразу рекомендую переехать в более благоприятное место) и стресс.

Поэтому все без исключения курсы лечения я начинаю с того, что отправляю своих пациентов в фитнесс-центр и к диетологу. Бассейн, тренажёрный зал, личный фитнес-тренер, индивидуальная диета, массаж и прочие спа-процедуры... без этого от даже самой крутой психотерапии толку ровно ноль. Как говорит один мой знакомый – ноль целых хрен десятых. Грубо, конечно, но стопроцентно адекватно реальности.

Покончив с этой (совершенно необходимой) вводной частью, я перехожу к следующему этапу. К борьбе со стрессом путём медитаций. Начинаю с «управляемых медитаций» (управляемых мной, естественно) постепенно обучая пациента медитировать самостоятельно. Без этого тоже никак. В смысле никакого результата не будет.

Затем мы начинаем заниматься «радикальным реинжинирингом» лайфстайла. В смысле стиля жизни пациента. Распорядка дня, недели, месяца и так далее. С регулярным и постоянным контролем с моей стороны на первом этапе.

Собственно, именно так я и познакомился с ДС. Точнее, с «дистанционным доминированием», хотя тогда я ещё сие так не воспринимал. Мощный инструмент, кстати. В высшей тепени целительный в умелых и добрых руках – и чудовищно разрушительный в руках кривых и неумелых. Тем более злых.

Понятно, что всё это есть необходимое, но отнюдь не достаточное условие выздоровления. Как правило (собственно, исключения мне не встречались от слова совсем) приходится заниматься прямым перепрограммированием подсознания пациента.

Нет, этому меня научили не в школе психологии в UCLA. Там вообще не знают, что это такое. И, по моему, даже не хотят знать. Может, и хорошо, что не хотят. Ибо это инструмент посильнее управляемой медитации будет. И дистационного доминирования. Со всеми вытекающими. И втекающими.

Научил меня этой методике один довольно необычный джентльмен (в прямом смысле слова, кстати), с которым я познакомился в Лос-Анжелесе. По профессии он ни разу не психолог (он занимался разработкой программных продуктов для управления бизнесом), но в психологии разбирался дай боже. Получше моих преподавателей в UCLA, это точно.

Не потому, что он уж так любил психологию – на самом деле, к этой науке (псевдонауке, на самом деле) он был изначально равнодушен. Совсем. Пока не припекло.

Однажды выяснилось, что у него терминальный вариант биполярной депрессии и жить ему осталось... в общем, недолго. Его реакция была абсолютно правильной. Всем врачам-профессионалам (из тех профессионалов, что построили – и продолжают строить - Титаник) он ответил кратко, емко, четко и ясно. Fuck you. В смысле «не дождётесь».

И не дождались ведь. Ибо мой знакомый нашел способ реально перепрограммировать свое подсознание (которое, вопреки распространённому заблуждению, перепрограммируемо очень даже).

И, таким образом, просто убил биполярную депрессию, как ластиком стерев её из своего подсознания. Как ему потом говорили врачи-психиатры (не в UCLA) - «тебя на нашей кафедре клинической психиатрии показывать надо – как пример того, что люди таки могут совершать чудеса».

Потом – исключительно ради интереса – он научился делать то же самое с подсознанием других людей. А поскольку и его профессиональные интересы, и его хобби лежали несколько в иной Вселенной, нежели психология... он решил научить этому первого попавшегося практикующего психолога. Не пропадать же добру.

Первым попавшимся – хвала Всевышнему – оказался я. И в результате стал обладателем мощнейшего целительного инструмента и убийственного конкурентного преимущества. Убийственного для шансов конкурентов, то есть.

Применение этого инструмента очень утомительно (после сеанса я настолько выжатый лимон, что более одного в день проводить не могу, а то и раз в два дня). Но в высшей степени эффективно.

К сожалению, инструмент этот работает не всегда. PTSD снимает очень эффективно – как и клиническую депрессию. И массу других психических заболеваний. А вот с алкоголизмом не справляется никак. И против наркомании сам по себе бессилен. И против лудомании. И против клептомании. И других ...маний, как правило, тоже.

Здесь нужен совсем другой инструмент. Иногда «вместе», иногда «вместо».

Алготерапия. Лечение болью. Этому я обучился на родине-матушке. Хотя не в городе святого Петра (Санкт-Петербурге, то есть), где я родился, а в Новосибирске. На стажировке у широко известного в узких кругах Сперанского Сергея Владимировича.

Доктора наук (как и я), только биологических. Неудивительно, что не медицинских – те слишком зашорены и зашуганы, чтобы решиться на такое.

Сергей Владимирович разработал и вот уже много лет успешно применяет на практике метод поркотерапии (точнее, розготерапии, ибо использует исключительно розги – дары природы-матушки, так сказать). Честно скажу – результат впечатляет.

Впечатлил меня, впрочем, не только результат. А ещё и корни сего довольно революционного метода лечения. Который при внимательном рассмотрении оказался не таким уж и революционным. Точнее, вовсе не революционным (с точки зрения известного изречения, что «всё новое – это основательно забытое старое»).

Поркотерапию, надо отметить, не просто забыли. Её основательно помогли забыть. Причем не единожды. Ибо первый трактат о пользе поркотерапии датирован самым концом XVI (!) века. Авторами были, понятное дело, католические монахи.

К сожалению для человечества, какая-то церковная комиссия (Святой Инквизиции, не иначе), нашла в этом методе что-то неподобающее с точки зрения католического вероучения... в результате чего монахам «поставили на вид», а тираж трактата сожгли (авторам еще повезло, что не вместе с ними). К счастью, не весь – лет двадцать назад копию нашли в какой-то Богом забытой церквушке в Испании.

Поркотерапия была вновь открыта... правильно, немецкими врачами (куда ж без наших соотечественников-то). И буйным цветом расцвела в обстановке относительного либерализма Второго Рейха и особенно вседозволенности и повального пофигизма Веймарской республики.

Розгами, кнутами и плетьми (сумрачный немецкий гений оказался поизобретательней российского) в фатерлянде лечили все подряд – от клинической депрессии до заурядного воспаления легких. Весьма успешно лечили, надо отметить.

Пока к власти не пришёл... правильно, фюрер германского народа Адольф Гитлер. Что конкретно не понравилось национал-социалистам в поркотерапии – о том история умалчивает, но по каким-то причинам сей метод был признан не соответствующим национальному духу Германии. Более, того, даже вредным для здоровья нации.

В результате, все кабинеты и клиники поркотерапии были безжалостно закрыты (а то и разгромлены СА и/или СС), а наиболее активных терапевтов отправили – по закону о превентивном заключении – поправлять психическое здоровье в Дахау, Бухенвальд, Заксенхаузен и прочие ныне всемирно известные клиники и санатории.

Третий рейх канул в небытие, просуществовав всего-то двенадцать лет, но возрождения поркотерапии пришлось ждать еще полвека. А поскольку все германские изобретения рано или поздно непостижимым образом получают вторую жизнь на необъятных российских просторах... в общем, неудивительно, что реинкарнация сего метода произошла именно в нашей стране. Что характерно, в Сибири.

Мне вообще свойственно очень быстро формировать свой собственный взгляд на любую предметную область, которй приходится заниматься. Не стала исключением и поркотерапия.

Я довольно быстро понял, что поркотерапия – на самом деле алготерапия. То есть, лечение болью. И что смысл сего метода состоит не конкретно в нанесении пациенту ударов розгами, плетью или каким-либо другим дивайсом (да-да, английское слово device произносится именно так), а в причинении четко направленной и дозированной боли. Которая может быть как статической, так и динамической. Добро пожаловать в СМ-практики.

Поэтому я решил выработать свой собственный метод. Как говорится, «расширив и углубив» знания и навыки, полученный от доктора Сперанского. Кроме того, к тому времени я уже довольно давно изучал христианское богословие и историю христианской Церкви и оценил терапевтический эффект полного и беспрекословного подчинения. То есть, говоря тематическим языком, ДС практик.

Так я и пришёл в Тему. В довольно необычном амплуа практикующего алготерапевта. И первый же мой опыт оказался на удивление ярким и успешным.

В один прекрасный (без преувеличения) день мне пришёл e-mail от научного руководителя моей диссертации в UCLA. К нему обратился какой-то «олигарх средней руки», попеременно обитающий то в Москве, то в Городе Ангелов.

И попросил спасти семейный корабль, бюджет и всё такое прочее. Угроза которым была вполне себе экзистенциальной. Любимая (реально любимая, в том-то и дело) благоверная олигарха где-то подхватила лудоманию. То есть, пристрастие к азартным играм. Начав с того, что за вечер спустила два миллиона вечнозелёных за ночь.

Сам по себе этот финансовый удар был нельзя сказать что уж очень сильным (олигарх всё-таки). Но прогноз на будущее был неутешительным от слова совсем. Ибо женушка оказалась настолько изобретательной, что все попытки изолировать её от денег мужа и от игорных заведений оказались неудачными.

Перспектива стать героем анекдота «женщина сможет сделать мужчину миллионером только если он миллиардер», а то и вовсе пойти по миру олигарху, понятное дело, не улыбалась совсем. Поэтому он начал действовать.

К сожалению, даже истратив на психотерапевтов и психиатров сумму, сравнимую с отдельными проигрышами своей второй половинки, он так и не сумел решить эту проблему. И от отчаяния был готов уже на самые крайние меры (пока еще не в криминальном смысле).

Мой научный руководитель мог только развести руками. Лудомания вообще практически не поддается лечению, а женская – тем более. Женщины втягиваются в опасное увлечение в три раза быстрее и тяжелее поддаются психотерапии, чем мужчины. Да и сама болезнь (а это именно болезнь) у женщин имеет более тяжелые формы, чем у мужчин.

И тут мой американский профессор вспомнил, что у него был ученик (один из лучших за всю его историю преподавания, по его словам), который, по слухам, довольно успешно лечит пациентов с помощью неких нетрадиционных методов.

То есть, я.

Я согласился поговорить с олигархом. Жалко же бедолагу (в смысле, его женушку). Прилетели они ко мне в Берлин (тогда я еще обитал в Германии), пришли на приём...

Жёнушка, конечно, была красивой. Даже очень. Сногсшибательно красивой, чего уж там. И весьма неглупой. Впрочем, ни то, ни другое значения не имело никакого.

Важно было только одно – её стопроцентная решимость избавиться от зависимости любой ценой. В том числе, и ценой долгой и сильной физической боли.

К счастью, решимость имела место. Ибо Людмила (так её звали) тоже любила своего мужа. А свою лудоманию ненавидела лютой ненавистью. Запредельной, животной ненавистью.

Что делать, было понятно сразу. Выбить лудоманию из её подсознания розгами, плетьми и прочими «ударными инструментами», выдавить статической болью (зажимы, горох и всё такое прочее). В сочетании, разумеется, с более «традиционными» методами – медитации, жёсткий фитнес, диета, коррекция подсознания.И всё такое прочее.

Они согласились. Олигарх весьма прозрачно намекнул мне, что он будет не против даже интимной близости между нами (ибо прекрасно знал, что никуда она от него не уйдёт, и – что для олигархов огромная редкость – был не ревнив ни разу). Лишь бы избавиться от этой чертовой (в прямом смысле слова) лудомании.

Возился я с Людмилой почти полгода. Спать, правда, я с ней не спал (в смысле интимной близости у нас не было). С моей кочки зрения, сексотерапия – вполне работоспособный и эффективный инструмент... в соответствующих случаях. Но не в этом.

А вот больно ей было очень. Причем поначалу по нескольку раз в день. Чего я с ней только не делал... За эти полгода я приобрёл такой СМ-опыт (в смысле разнообразия практик), что подавляющее бельшинство «верхних» (в смысле «садистов») и за всю жизнь не получают.

Успех был стопроцентный. Зависимость как рукой сняло. С тех пор прошло... да уж лет десять точно. И ни одного срыва.

Гонорар мой был, разумеется, соответствующий. Хватило и на хорошую квартиру в чудном районе Берлина, и на открытие практики в Москве. И много на что ещё.

А поскольку у олигарха связи были будьте здрасьте, клиенты выстроились в очередь. Ещё до открытия «клиники доктора Клодта» (хотя официально моя практика называется, разумеется, по-другому).

Конструируя (наверное, самый правильный термин), свой собственный метод алготерапии, я неизбежно перезнакомился с десятками (если не сотнями) российских тематиков. И «верхних», и «нижних», и «свитчей» (хотя «свитчер», надо отметить, гораздо более корректный термин). И доминантов, и сабмиссивов. И садистов, и мазохистов.

И обнаружил – какая неожиданность! – что среди них моих потенциальных клиентов каждый второй (если не каждый первый). И что российские тематики –люди хоть и небогатые (за редкими исключениями), зато несравнимо более интересные, яркие и приятные в общении, чем мои «коммерческие клиенты».

Поэтому я очень быстро «шепнул на ушко кому надо» в московской тематической тусовке (размещать рекламу на тематических сайтах я, понятное дело, не стал), что я готов оказывать посильную (и почти бесплатную) психотерапевтическую помощь тематикам (любого пола, сексуальной ориентации, позиционирования и т.д.) в обмен на истории из их жизни и право публикаций.

И клиенты пошли. Толпой. Табунами. Как говорят наши «заклятые друзья» французы, en masse.