bdsmion

(название - по одноименному роману о школьной жизни. виньетка,однако, не про школу)


Слишком много славы.
Слишком много света.
Слишком много поклонников.
Слишком много веселья.
Слишком много всего для девочки, которой нет восемнадцати.

Так не должно быть, ибо так быть не должно. Это гнетущее чувство, когда вокруг тебя сотни людей, а ты не чувствуешь ничего – вообще ничего – кроме гнетущего одиночества, знакомо ли оно вам? Умеете ли вы не жить по правилам, пересекать границы, чтобы при этом не калечить себя? Я очень сомневаюсь.
А от меня этого требуют. Ежедневно, ежеминутно, ежесекундно. Вести себя адекватно, при этом ведя неадекватную для своего возраста жизнь – уж простите за каламбур.
От меня требуют закрыть глаза на мою любовь.

Просто закрыть глаза. На секунду зажмуриться. Ощутить твое тепло. Все, как в детстве – так, видишь? Это я. А я тебя не вижу. Я не хочу видеть, только чувствовать. Как в детстве.
Как тогда, когда все начиналось. Робкие объятия, взгляды украдкой.

Детство – много всего было. Плюшевые игрушки, ведро малины, яблочный сок, наш громадный сад, разрисованные обои.
Много счастья. Радости. Песен. Любви и нежности.
А сейчас совсем немного. Совсем чуть-чуть. Затушенная об мою руку сигарета. Бутылка от выпитого виски , совсем малость на донышке – на один глоток едва наберется. едва заметные шрамы, рассеченная кожа.
Недоговоренные слова, неотправленные смс.Гнетущая тишина. Тени на стенах. Не мои, не знаю, чьи это тени. Но так странно все. И всего так мало. Недостаточно много, чтобы жить дальше. Горсть таблеток.
Успокоительное.
И ты.
Опять парадокс. Когда ты рядом, мне не нужно это все. Но это то, к чему я привыкла. Ты же – то, от чего я постепенно отвыкаю.
Пахнешь вишневым табаком и книгами, так вкусно.

Нам не удержаться на этом тонком льду. Балансировать вечно физически невозможно. Последнее тепло лета уйдет, и с осенью все канет в Лету. А потом и вовсе зима. Останемся по отдельности, бороться дальше с обстоятельствами, потому что вместе уже невыносимо. Вместе уже непривычно. Здесь каждый сам за себя, и моменты нежности и единения – они все реже. Но окей. Я привыкла. Если так надо – пусть так и будет. Я принесла все возможные жертвы, еще одна – даже не вопрос. Я тебя не удержу все равно. Мое взросление сказывается.

Все так обычно. Все так банально и предсказуемо.
Я больше не верю в любовь. Ты больше не веришь в любовь. Уже давно. Мы лежим на расстоянии бетонной (или кирпичной?) стены, разделяющей два номера, мы не ночуем вместе. И не верим.
Все давно автоматизировано, монополизировано и забито наглухо деревянными досками. Все скучно, потому что приелось. Все предсказуемо, потому что прожито. Прожито нами, и тысячами книжных и кино- персонажей до нас. Людьми, обычными, которые едят яичницу на завтрак, носят галстуки, или юбки, нервно курят, и все равно не похожи на нас. Они не могут быть похожи.
Нервно теребя ручку, не находя слова и не имея сил опуститься на колени, я продолжаю НЕ ВЕРИТЬ. Я бы хотела иметь право усомниться в своих заветах хоть на секунду… но мне нельзя. Мы все, взрослея, подписываем контракт с дьяволом. Собственной кровью. Плазмой, лимфой…

Верить нельзя. И мы не верим.
Это все должно когда-нибудь закончиться?



Слишком мало радости.
Слишком мало понимания.
Слишком мало воздуха.
Слишком мало счастья.
Слишком мало нежности.
Слишком мало всего для девочки, которой нет восемнадцати.