bdsmion

(Тинке, с восхищением и благодарностью)

Творческий жанр: Фантазия на тему
Название: Витраж

Руны, нанесенные иглой на тополином листе
С - скачка
Я - ярость
К - костер
С - слезы
Р - радость
––-

…(Фигляр! Паршивый блохастый клоун! Сын барсука и драной кошки! Да как он посмел, пугало огородное!!! Убить засранца, порвать на портянки троллям...)
...Стук копыт, бешеный галоп сквозь вечерний перелесок, уши закладывает от ветра, от летящих в глаза мошек текут слезы. В волосах застревают листья.
Мелькают последние строения пригорода. Конь устало и возмущенно храпит… (...ладонями обнять горячую шею, почувствовать биение жил. Влить в лошадиную кровь новых сил, щедро зачёрпывая из гейзера, клокочущего внутри. Услышать возмущенное ржание опьяневшего от притока силы животного...)
….
...А ведь днем было все прекрасно. Охота, правда, не удалась (гепардовые лисы все же обманули егерей и ушли сквозь облаву, оставив только клочки шерсти на порванной в клочья сети). Зато была прекрасная возможность трубить в рог, нестись на коне по речной отмели, взметая брызги до небес и сшибать плетью головки соцветий...
Потом было… неожиданное.
При возвращении в крепость оказалось, что приехали бродячие артисты – старые знакомые, уже знавшие предпочтения хозяев.
...правда, вместо седовласого Мозеса был его племянник Крей, Крей-Оловяная Глотка, безбашенный трюкач и автор множества непристойных куплетов…
(...А что половину этих песенок сочиняла именно она, Авиленна, дочка славного рыцаря и хозяина замка – так это всем знать не обязательно. И что Авиленна ар’Дервин – звучит слишком длинно и сокращается до простого “Вилка”...)
(Чертов фигляр, ведь он знал, что это ее заводит!)
….что в банальной комедии положений будет играть рыжая танцовщица, оторва с кошачьими повадками и умением ходить по проволоке. И сюжет будет сводиться к тому, что исполнительницу скабрезной песенки в сердитый Арлекин протащит за волосы через сцену, награждая по пути пощечинами и пинками. А потом будет нещадно пороть, совершенно откровенно и живописно, привязав к столбу и задрав ночную рубашку… При каждом ударе ремня на заднице бесстыжей комедиантки вспухает рубец, а визг ее тонет в музыкальном сопровождении (волынка, два рожка и сдвоенный барабан… а, еще гитара, да).
(...Реакция зрителей весьма разная. От пьяного гогота охранников до жеманного хихиканья безмозглой кузины… И Виленне почему-то кажется, что все косятся в ее сторону...)
Ну… Ладно. Допустим, реплику Арлекина про “Не уроните вилку!” – можно проигнорировать.
...возможно, Авиленне-Виленне-Вилле-Вилке удалось бы просто сделать вид, что ей не шибко-то интересно все это представление и пойти сменить пропыленный охотничий костюм на вечерний наряд (хотя подсматривать она все равно бы стала, да?)...
Но!.. У витой веревки, стягивающей запястья рыжей шушушндры был откровенно наглый и беспардонный красный цвет… (Какого черта? Откуда, спрашивается, эти засранцы….)
…возможно, это была просто дружеская шутка… возможно.
…но очередной хлесткий удар и визг просто вызвал вспышку ярости. А когда чертов Арлекин повернул свою башку в дурацком колпаке и явно нашел ее взглядом…

(...сторожевые факелы на стенах затрещали, принимая выброс стихийной силы… а причудливые узоры витражей начали менять цвета – реакция на неконтролируемый импульс агрессии...)

...Вилка обнаружила, что просто бежит через хозяйственный двор… оставив за собой опрокинутый стол и летящие в воздухе блюда. На бегу выбирая лошадь из числа еще (или уже) оседланных…
Сторожевой факел у ворот вспыхивает синим пламенем и тут же гаснет, захлебнувшись близким выбросом. (Синий цвет пламени? – это нормально, это стихия магии дома ар’Дервин. Но выброс такой силы – это за рамками здравого смысла и адекватности)...

...всадница несется к воротам, едва не потоптав охрану.
(...собственно, почему бы молодой наследнице дома не прокатиться вечером на коне одного из егерей? И погода хорошая. Вот, даже один телохранитель успел среагировать – вывалился со второго этажа, запрыгнул на неоседланную лошадку и полетел следом… кажется, даже почти одетый. Заодно и пар выпустит… или что там у нее.)
...В сгущающихся сумерках, в окружении сумеречных вязов – дом, стоящий сильно в стороне от дороги… Конь замедляет ход.

...оркланзийские лемуры – поразительно умные создания. А здешняя семейка – еще и довольно крупные особи, по росту всего на голову ниже Авилены. Когда она вихрем влетела во двор и спрыгнула с коня, сперва сердито зашипели. Узнав всадницу, заурчали что-то одобрительное. Впрочем, почуяв ее настроение, никто особо не приближался и не тыкался мокрым носом в ладонь… Конь испуганно косился на темные фигуры, но те вшестером начали его успокаивать и обхаживать, стаскивая седло и расчесывая спутанную гриву (...украдкой слизывая остатки магии, посверкивая желтыми глазами – ну как удержаться-то...).

(...сторожевой фонарь на балконе запоздало затрещал и зажегся синим огнем, предупреждая о близости активного носителя стихийной силы – тук-тук, кто в теремочке живет...)
…ну, и где, где же он? А, на втором этаже – сидит на подоконнике, смотрит во двор. В руках – кружка. Чай, надо полагать…

Здесь своя стихия. Запах леса, сена и теплого железа. С примесью звериного. Вилка чувствует, как ее бурлящий гейзер оказывается будто в окружении шершавых гранитных плит… (Цвет пламени в фонаре сменился на спокойный… У стен этого дома своя защита и свой хозяин). Вывеска с раскрытой книгой тихо качается на ветру. Ирония. Только совсем наивный может поверить, что гильдия переплетчиков будет держать мастерскую на лесной поляне. Впрочем, книги тут и вправду имеются.

Взлетела по ступеням, сердито топая сапогами. Нет, сердито уже не получается. У самой двери уже что-то резко просело внутри...
(Чертовы мошки, от них слезятся глаза).
...Запах травяного чая и табака, мерцание светильников, шорох ковра под ногами.
...уткнулась в грубую ткань рубашки (...нарнийский лен… с примесью шерсти?) Вцепилась в ткань изо всех сил, до треска под пальцами. Чувствуя его дыхание в своих волосах.

– Еще чуть-чуть, и я устроила бы там пожа-а-а-р….
– Здравствуй…
– Витражи повело уже… Комедианты придурки… Крей, паршивец…
– О, они пару дней тут отдыхали, да… реквизит чинили.
– Конечно. Откуда бы он узнал про веревку?
– Веревка! Я посоветовал эту деталь, когда увидел их репетицию.
– И теперь у меня сносит крышу. Совсем. Сейчас. Уже.
– ...тебе это точно нужно?
– ...ты что, не видишь?!!...
(...конечно, видит… даже сквозь шорох силовых помех… сквозь три слоя заклинаний, способных сжечь арбалетный болт на подлете…)
– ...стой, я сама сниму защиту… я уже сама умею…. Погоди! Я выйду
и снова войду. Хорошо?
– Нет, это ты оставайся тут. Я выйду и приду. Через десять минут.

...как заело застежку колета, а потом упорно держался нижний слой защитных чар, пока не вспомнила, что надо еще снять кольцо...
...почти плача, дергала непослушную пряжку пояса...
...как яростно стаскивала через голову пропахшую потом рубашку...
…забившись в угол, зажмурившись и прижимая ладони к глазам, ждала, когда стукнет дверь...
..и не открывала глаз, чувствуя, как запястья стягиваются красной витой веревкой…

...во дворе, в круге из темных камней уже успели развести костер. Искры взлетают и растворяются в вечерней прохладе. Темные силуэты лемуров вокруг, блеск белых клыков и серебряных браслетов, круглые глаза вспыхивают желтыми бликами. Несколько маленьких барабанов у них в лапах создают рокочущий фон. На грани слышимости – речитатив то ли песни, то ли просто мурлыкания.
...появление хозяина дома встречается взмахами лап, движением ушей и тявкающими выкриками.
...Руки у Вилки связаны спереди, на обнаженном теле уже несколько полос от плети. От рывка она падает и катится по траве ему под ноги. Глаза уже пьяные.
...жертвенный камень почти невозможно разглядеть – плита серого гранита завалена охапками свежей травы и цветами. В воздухе стоит пряный запах какой-то смолы.

...А ведь охранник-то, чертенок, за ней все же успел увязаться!
Вилка краем сознания понимает, что этот маленький худой парнишка – из числа “снежных барсов”, способен устроить тут адское побоище, защищая госпожу… Хотя бы и без оружия. Но вместо этого – сидит в кругу с музыкантами, держа оловянный кубок с черным орнаментом… Четверо седых лемуров сидят около него, поглаживая и успокаивая его, шепча что-то в оба уха... В глазах у парня – смесь восторженного ужаса и обожания. Кубок в руках слегка дрожит.

...свист семихвостной плети. Вилка вжимается в траву, впитывая каждый удар…. Рычит от боли и ярости, от восторга и переполяющей силы. От плиты сквозь траву идет нарастающий жар…

...сторожевой фонарь выдал всполох синего пламени. Резкое мерцание сначала вроде как подчинялось некоему ритму. Но потом синий цвет сменился яростным алым, похожим на нервный огонь кузнечного горна…
...кажется, в какой-то момент она увидела усадьбу с высоты, до которой едва долетали искры костра.

...нет, это еще далеко не все!
Охранник, оказывается, уже не сидит с лемурами. Он движется по кругу вокруг костра, танцуя в трансе… Рубашку он скинул и узор татуировки перекликается с отблесками огня. Барабаны меняют ритм на какой-то более глухой и жесткий. Падает на колени около камня и замирает.
– Виленка, у тебя удивительно верная охрана…. Можно, я сделаю ему подарок? Вот, отдай ему, он заслужил.
...небольшой кинжал в простых потертых ножнах, бронзовая рукоять с головой волка и витая гарда. Голубоватый блеск титулованной стали (знатокам – страшно подумать о цене). В матовой поверхности лезвия мечутся блики отражений костра. Клинок касается веревки.
Вилка не сразу понимает, что руки свободны. Зато тяжесть кинжала приводит в восторг. Охранник смотрит прямо в глаза. Взгляд – нечеловеческий, вертикальный кошачий зрачок…. Ну да, бойцовый кот Реттерхальма почти в боевой трансформации…
...Вилка касается самым кончиком его груди, где нет узора татуировки. Клинок, будто танцуя, чертит тонкую линию.
– Я же убью тебя, сумасшедший…
(...тихая улыбка, парень соединяет руки в замок на затылке.).
Барабаны бьют самозабвенно, капля крови из пореза падает на серый гранит. Растворенные в ней чувства жадно впитываются камнем – в пламени костра уже мелькают синие искры… Следующая капля стекает по лезвию...

...Как, уже рассвет? Виленна закутанная в серебристый плащ, ловит изумленным взглядом край утренней зари. Трое или четверо сонных лемуров образуют теплое лежбище, еще один положил морду ей на ноги. В кубке – остатки эля. Над нагретыми камнями дрожит воздух. Тлеющие угли – как прогоревшие ощущения, растворенные сейчас под кожей… Двигаться не хочется – чтобы не колыхать наполняющую тело субстанцию боли. (Было? Было!..)
Сидящая неподалеку фигурка охранника, закутанная в такой же плащ... Спит? А, нет, из-под прикрытых век – расфокусированный взгляд.

...между прочим, здешние лемуры делают совершенно обалденный эль. Если надо просто отдохнуть у костра – лучшего средства и не найти. Skol!

(...Блохастый клоун! Отловить, пообрывать бубенчики с его дурацкой шапки и запихать в тощую задницу один за одним… впрочем, надо еще раз посмотреть то представление – может, она не будет так уж сердиться… И девка та рыжая – хороша, зззараза!)