bdsmion

Никто сказок не пишет, что ж. Вот вам еще одна переделка.

МОРОЗКО
тематическая сказка

Жили-были старик со старухой. Старуха - баба злая, вредная, жадная и подозрительная, а дед добрый, мягкий, да безответный. Ничего он супротив жениного слова сказать не мог. Только дома старался бывать реже. Лесником работал, да почти все время в лесу и проводил.
Было у них три дочери. Младшая Параша, средняя Маня и старшая Марфуша. Младшие дочери в маму пошли. А старшая, на батюшку похожа. Такая же безропотная и послушная. Когда у матери родилась средняя, а затем и младшая дочь, Марфуша взяла все хозяйство на себя. Сложно конечно, ну уж больно ей хотелось себя нужной, чувствовать, матери угодить.
Однако, мать Марфушу сразу невзлюбила. Не похожа она на нее. Журила почасту, будила рано, всю работу на нее свалила. Девушка скотину поила, кормила. До свету встанет - дрова и водицу наносит, печь затопит, в избе уберет, завтрак сготовит. Но старуха все недовольна. Ворчит, ругает старшую за лень и нерадивость. Да и порола частенько. Задерет юбки, да розгами отходит. Марфа же, хоть и поплачет молча, умаслить мать старается, да услужить. В пояс кланяется: «Спасибо Матушка, за урок, за знания. Только это и помогает мне понимать как жить надо».
Сёстры, глядя на мать, тоже Марфушу обижали, но по-своему. Руки ей за спину скрутят и давай во всех местах щупать, щипать да дергать. Посмеиваются, переговариваются.
- Мань, потрогай! Вот блядища-то, матушка ее выпорола, а она вся мокрая, аж по ляжкам течет. Неси, Марфа, со двора крапиву, мы ее тебя туда засунем, будет тебе там еще жарче.
- Прашка, поглядь! И соски торчат бесстыдно, сейчас мы их тебе накажем. Тащи прищепы, которыми белье крепят
Марфуша стыдилась и плакала по ночам в подушку, но днем снова ждала этакого от сестер. Стыдно, страшно, но сладко очень. Не могла ни отказаться, ни уйти, ни рассказать кому.
Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается. Пришла пора девок замуж выдавать. Старику жалко было старшей дочери. Любил он ее за то, что послушная-покорная была, да работящая, слова поперек ни скажет. Не упрямилась, что укажут, то и делает. За уроки благодарит. Но чем помочь не знал. Сам был таким, спорить не умел и не любил.
Задумала старуха Марфушу нелюбимую со света сжить. Позвала старика.
- Решила я, дед, отдадим Марфушку замуж.
- Будь по твоему, ответил старик.
И побрел на печь спать. А старуха вслед ему
- Завтра до зари встанешь, лошадку запряжешь и поедешь с Марфутой. А ты, Марфа, добро свое собери, вымойся везде, да исподнее чистое надень. Завтра к жениху в гости поедешь.
Марфуша рада была такому счастью. С мечтами о гостях и женихе уснула, да всю ночку сладко проспала.
Встала утром, умылась, нарядилась. Хоть куда девка! Старик наутро, встал ни свет ни заря. Кобылку в дровни запряг и в горницу пришел. Рядом с дочерью сел.
А дело-то было зимою, и на дворе стоял трескучий мороз.
Старуха глянула на них:
- Ну, голубка, убирайся. Вдоволь я на тебя нагляделась, вдосталь навоспитывалась. А старый хрыч вези девку в лес. В бор. К самой большой сосне, что на горочке стоит. Там Мороз частенько прогуливается. За него и выдадим Марфутку.
Старик со страха аж глаза вытаращил, а девка, хоть и заплакала, но покорно встала и во двор пошла. А Старуха им вслед:
Что тут нюни-то распустила! Жених завидный, богатый, добра у него – не счесть!
Долго ли, коротко ли ехали, но до бора добрались.
Старик довел дочку до сосны и сказал:
- Сиди и жди жениха, да смотри — принимай ласковее.
Сам лошаденку заворотил и в слезах домой поехал.

Девушка сидит. Озноб ее пробрал. Дрожит, то ли от холода, то ли от страха, то ли от истомы и томления. Вдруг слышит – шаги невдалеке. Морозко идет.
Подходит к девице и спрашивает:
- Тепло ли те, девица?
- Тепло, тепло, батюшко-Морозушко!
Тогда скинул Мороз с девицы шубку, в одном сарафане оставил.
- Тепло ли те, девица? Тепло ли те, красная?»
Девица чуть дух переводит, но еще говорит, а сама чувствует как понизу у нее все томится.
- Тепло, Морозушко! Тепло, батюшко!
Мороз улыбнулся ,платье вместе с исподним с девицы сорвал. Да кубиками льда по сосцам нагло стоящим провел.
- Тепло ли те, девица? Тепло ли те, красная? Тепло ли те, лапушка?»

Девица окостеневала, но такое желание чувствует, аж пожар между ног. Чуть слышно сказала:
«Ой, горячо, голубчик Морозушко! Ой спасибо!

Тут Морозно сжалился, окутал девицу своей шубой, а та, как сидела, так крепкую плоть Морозову около губ ощутила. Облизала ее и в себя приняла. Горячая она оказалась и нежная. А как выпила она горячей обжигающей Морозовой влаги, так и совсем отогрелась. Теплом наполнилась, аж щеки горят.
Понравилась такая девка Морозу. И забрал он ее жить к себе, в свой терем высокий. Но на день домой отпустил, с батюшкой, матушкой и сестрами попрощаться и подарки богатые для них дал.
Старуха наутро мужу говорит:
- Поезжай, старый, да посмотри, как там молодые.

Делать нечего. Старик кобылку запряг и в лес поехал. Добравшись до сосны, нашел дочь свою живую и здоровую, счастливую и радостную. На ней шуба соболья, фата дорогая, рукавицы песцовые. И короб с подарками для матери, сестер и батюшки. Была еще у нее игрушка интимная, платиновая. Мороз настрого запретил вынимать ее. Да и Марфуша сама не хотела. А в коем месте игрушка эта – вам знать ненадобно. Скала девица, что остается у Мороза на веки вечные, а сейчас проститься пришла и подарки принесла.

Приехали домой, и девица бух в ноги старухе и сестрам.
- Спасибо, милые, за уроки, знания, умения. Спасибо за вам, иначе бы я Морозу не понравилась. Сейчас я вам подарки дам, а к вечеру Господин мой Морозко сам за мной приедет.
Старуха изумилась, как живой ее увидела. А как подарки получила, шубы, белье тонкое, да каменья драгоценные вся и обомлела.
Покумекала и говорит старику:
- А теперь, вези старших дочерей к Морозу. Чего такого умеет Марфа, чего они не знают! Да поторапливайся. Он их еще больше одарит!
Девки сами за подарками дорогими засобирались, в дровни залезли, шубами укутались. Повез старик их поутру тем же путем. И до сосны довел.
Тут и Морозко пришел.
Дунул им на пальцы.
- Тепло ли вам, девицы? Тепло ли вам, красные? Тепло ли, мои голубушки?
— Ой, Морозко, прекрати! Холодно! Мы не мерзнуть сюда пришли, а за подарками. Жениха ждем, а он, окаянный, сгинул».

Морозко руки им под шубу запустил.
- Тепло ли вам, девицы? Тепло ли вам, красные?»
- Поди ты к черту! И лапы свои убери. Сгинь, окаянный! Разве слеп, вишь у обмерзли мы все.
Расстроился Морозко. Подумал, что не нужны ему такие девки. Марфуша есть – и это хорошо.
Наутро старуха посылает мужа в лес:
- Запряги-ка ты, старик, да шубы прихвати, чай мои девки-то при-озябли. Да поторапливайся, старый хрыч!
Приезжает дед за девками, находит их мертвыми. Положил он их в сани, да домой повез. Старуха, издалека увидела старика, навстречу выбежала. Рогожку отвернула и мертвыми их нашла.
Тут старуха как вконец разозлилась, кричать стала:

- Ах ты, страый пес, погубил детушек, моих ягодок. Я тебя ухватом пришибу, кочергой убью!
- Полно, старая дрянь! Вишь ты, на богатство польстилась, а детки твои упрямицы! А богатства ты само захотела.

Развернулся старик, да ушел жить к Морозко и Марфуше. И служал там лесничим до самой глубокой старости, и жил в достатке и уюте.