bdsmion

Спасибо Selena_Devone и Владельцу за идею.

50 оттенков ненависти.

Убедительная просьба для тех, кто не приемлет кровь, и, в некотором роде, жестокость, не читать дальше. Остальные - милости прошу.

Как же они все достали своими соплями по поводу этих книг и экранизаций 50 ОС. Бесит. До дрожи. Ладно посторонние люди, но она, эта тварь... А ведь недавно я гордился своим приобретением, гордился своей сабой, своей слегка мазанутой нижней.

У нас нет запретов и ограничений на досужее время, то есть, не зависимо друг от друга, мы можем смотреть все, что угодно, что захотим, но ЭТО... это выше моих сил и понимания. Это была последняя капля в моём бездонном озере терпения, и теперь оно вышло из берегов.

Она посмотрела. Обе, на текущий момент, экранизации. Пусть. Но она посмела в моём присутствии их обслюнявливать, более того, в присутствии моих коллег по ремеслу, чем нанесла непоправимый ущерб моей репутации. Она заплатит за это. сегодня же.

Вернувшись домой, я первым делом отправился в спальню, и извлёк из огромного шкафа-купе сундук, в котором мог бы комфортно и без стеснений чувствовать себя я сам. В нём хранится весь мой скарб. Плети. Наручники. Хлысты. Розги. Кнуты. Маски. Стяжки. Анальные пробки. Зажимы, вагинальные и для сосков. Игрушки. Их здесь многие десятки, гораздо больше сотни, и все лежат аккуратно, по полочкам, стерильные, чистые, матово или глянцево блестящие. Единственное, чего здесь нет - верёвки и костюмы. Они лежат в другом месте. Но для того, что я сегодня задумал, мне здесь не хватает одного элемента. Одного, но в большом количестве. Ничего, подобное решается одним звонком знакомым работникам сферы медицины, и, через какие-то полчаса, у меня в руках коробка, тридцать на тридцать сантиметров, забитая доверху иглами для шприцов, разной длинны и толщины. Из сундука я достал кожаные ремни, наручи, замки, паддл, с крестообразными выемками, а так же сходил в кладовую, и принёс оттуда несколько маркированных мотков верёвки.

Я перенёс всё это в гостиную, где, собственно, и происходят наши "игры". С замиранием, я извлёк из ящика в диване несколько оббитых кожей с наполнителем столешниц, лакированных брусков, креплений, сходил за отвёрткой, и быстро собрал из всего этого удобную лежанку, рассчитанную на среднего роста человека. По краям виднелись широкие, вытянутые петли, чтобы можно было продеть туда ремни, верёвки, или на что ещё хватит фантазии. Немного подумав, я отнёс верёвку обратно. Не понадобится. Обойдемся кожаными ремнями. Достав аптечку, я вынул из неё несколько пузырьков медицинского спирта, и несколько пар латексных перчаток. Подтащил к лежаку низкий журнальный столик, на который начал выкладывать иглы. По длине, толщине и цвету. Рядом, на спинку стула, я повесил несколько ремней, кожаные наручи и паддл. Всё, приготовления закончены. Осталось только дождаться с прогулки эту сучку, и не приведи древние, если она вернётся пьяная.

Прошло всего полчаса, с окончания приготовлений, как она вернулась. Вопреки обыкновению, я решил её встретить. Встречал я её с улыбкой, доброй и ласковой. Увидев её, она вздрогнула, и, это было видно по её глазам, захотела сбежать туда, откуда пришла. Но поздно. Она знала, чем это чревато. Чем бы она ни провинилась - бегство всё усугубит.

Пытаясь держать себя в руках, и не выдавать подступающий страх, она принялась снимать верхнюю одежду. Руки дрожат, лицо побледнело. Да, именно этого я ждал. Ты боишься, сука, и правильно делаешь, ведь сегодня будет то, чего ты пусть не панически, но боялась. Ты боишься, а во мне с каждым мгновением растёт волна злорадства, лёгкого нетерпения, и жажды действа. Я не зол, уже нет, я почти спокоен. Внешне. Но внутри расцветает ненависть. Всеми грёбаными пятьюдесятью оттенками, мать их... Стоп. Спокойно. Если так и дальше пойдёт, то я не смогу себя контролировать. А это чревато, что известно должно быть даже зелёным новичкам.

Она разделась, с трудом справившись со шнуровкой на ботфортах, и попросила разрешения выпить немного чаю. Замёрзла, маленькая мразь? Ну что ж, выпей, отогрейся. А я пока проверю, всё ли на месте...

Зайдя в гостиную, она покорно остановилась у двери, ожидая приказаний. Короткого взгляда хватило для того, чтобы она поняла, что от неё требуется. Раздевшись догола, она дождалась от меня лишь одного приказа: "На живот". Что и было послушно исполнено.

Взяв ремни, я плотно зафиксировал её ноги под самыми ягодицами, под коленями, и лодыжки. Руки же приковал наручами к ножкам. Несколько минут подготовки, а меня уже раздирает нетерпение, хочется взять первую иглу, и... нет, всему свой черед. Сначала перчатки, вата, спирт. Обеззаразить кожу. Проверить надёжность фиксации. Отлично. И только теперь, взглядом прикинув примерный рисунок, я беру в руки первую иглу. Снять колпачок. Вместе с ним я как будто бы снял какую то планку внутри себя, как будто выпустил на волю что-то, что большинство людей предпочитают держать внутри себя, никогда не выпуская на белый свет. Ты же, надёжно обездвиженная, напряглась, готовая к чему угодно, хотя ты и сама прекрасно знала к чему, не могла не увидеть то, что лежало на журнальном столике. Твоё напряжение выдавали твои же ягодицы, сжатые, напряжённые, как будто старались на пустить кого-то, или что-то, меж них, в самые сокровенные и горячие глубины. Непорядок. Коротко хмыкнув себе под нос, я, взяв оголённую иглу в левую руку, правой взял, паддл, и резко, хоть и не сильно, нанёс первый удар по твоей заднице. Ты ожидала совершенно другого, а потому громко вскрикнула, сильно дёрнувшись, чем заслужила ещё один удар, сильнее, а следом за ним - ещё один. На твоей заднице уже красовались два креста, симметрично расположенных там. Я бил, с каждым разом всё сильнее, до тех пор, пока не увидел расслабленность твоего тела, во всяком случае, украшенной его части. Твоё дыхание стало прерывистым, что лишь подстегнуло моё нетерпение. Прелестно. Хоть ты и не переставала на каждом ударе вскрикивать, запрета на обратное ты тоже не получала, так что всё верно. Отлично. Теперь можно приступить к основной части...

Итак. Ватка. Спирт. Обработка нужного участка. Прерывистое дыхание, теперь уже моё. Сжать пальцами небольшой участок кожи. Усилием воли подавить дрожь в руках, и... проникновение. Ох, ощущение, будто мой член погружается в твою плоть. Непередаваемо. Ты же задрожала, заскулила, из-за чего пролилась таки кровь. Ну что ж, первый блин, как говорится...

Вместо второй иглы я взял паддл, и снова нанёс несколько ударов, под самые ягодицы, напротив твоих срамных губ. Сейчас проверим, на сколько хорошо ты усвоила урок.

Аккуратно убрав ваткой кровь, я, уже взяв другую, тут же обработал следующий участок кожи, снова сжал его пальцами, и, второй иглой, вновь пронзил твою нежную кожу, всего в нескольких миллиметрах от предыдущей. Снова обработка, натяжение, игла, прокол, твой всхлип, музыкой отдавшийся в моих ушах, но уже без лишних движений, и всё по кругу. Вата. Спирт. Натяжка. Игла. Прокол. Вата. Спирт. Натяжка. Игла. Прокол. Вата. Спирт. Натяжка. Игла. Прокол. Монотонность. Однообразность. Но при этом успокоение, странное тёмное удовлетворение, растущее в моей душе. Первая часть узора закончена.

Иногда ты теряла контроль над собой, из-за чего я тут же брал паддл, и вновь охаживал твою многострадальную попку. Она уже приняла бордовый оттенок, но и ты с каждым ударом становилась спокойнее. Больше не было вскриков, не было писков, ты скулила. Размеренно, на одной ноте. Если бы я тебя плохо знал, я бы тут же прекратил своё "творчество". Но ты так реагировала на каждую новую практику. И каждый последующий раз после этого получала удовольствие. Ты называла себя "слегка мазанутой", но я то знаю, что ты законченная мазохистка, просто боишься признаться в этом даже самой себе, не то что окружающим.

Ну что ж, перекур закончен, продолжим "творить". Используя иглы разной длины, но примерно одной толщины, я выводил узор за узором, пока не покрыл всю твою спинку иглами. А закончив, вытерев пот со лба, на последок обработав ещё раз самые кровавые проколы спиртом, доставляющим тебе сладкое жжение(а иначе чем объяснить возбуждённые стоны, и тот восхитительный запах, сопутствующий возбуждению?), я встал, и отошёл немного в сторону, чтобы оценить своё творение. Блаженная улыбка растеклась по моему лицу, тяжёлое дыхание вырывалось из моей груди, равно как и из твоей.

Я принялся тебя отвязывать, на что ты с облегчением выдохнула, и начала часто дышать. Но неужели ты думала, что этим всё закончится? Наивность, вроде как, я из тебя выбил в первую очередь, во всяком случае относительно сессий.

Позволив тебе несколько минут растереть затёкшие конечности, я сходил за цепями и кандалами...

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...