bdsmion

А не подскажете, фото с костюмом до какого числа можно загрузить?)

Потрясающе. Мне очень понравилось. Украла в свою коллекцию.

Твой друг назвал меня принцессой,
А ты сказал, скрывая страх:
«Таких принцесс в старинных пьесах
В конце сжигали на кострах».
Я усмехнулась: «Как же можно?»
Встряхнула рыжею копной.
«Неужто так тебе и сложно
Общаться, бедненький, со мной?»
Я усмехнулась. Ты, бледнея,
Искал спасительный ответ;
Смотрел чуть выше моей шеи,
Но не в глаза. Конечно, нет.
Я продолжала: «Ты, наверно,
Вообразил, что я змея.
Фальшива, скрытна, лицемерна…»
Ты возразил: «Не думал я!»
«Вообще?». «Да хватит издеваться!».
Я засмеялась. Ты замолк.
Меня боясь, ты оставался.
Смешной ребёнок. Странный долг.
Я долго в зеркало смотрела,
Твоих не замечая глаз.
Ала. Бесстыжа. Надоело
Слушать поток трескучих фраз.
Я усмехнулась, и ты снова
Немного, друг мой, побледнел.
Со страхом ждал моё ты слово…
Что ж, верно. Это твой удел.
Быть может, я и бессердечна.
Скажу с улыбкой на устах:
«Каких, мой маленький, кострах?
Такие ведьмы жили вечно».

В нашем мире крайне модно
Быть холодным и свободным,
Прятать лица, мерить маски,
Никогда не верить в сказки,
Улыбаться, скаля рот,
Делать всё наоборот,
Закрывать глаза в печали,
За компом сидеть ночами,
Всем трепать извечно нервы,
Кобелём быть или стервой,
Не ценить и не любить,
Существуя, и не жить,
Равнодушно быть бездушным
В нашем мире очень нужно.
Модно тварью быть и шлюхой,
Модно пить и групповуха,
Модно с иглами в руке,
С синяком на синяке,
Пафосно закинув ноги,
Обсуждать, какие Боги,
Кто с кем спит, а кто с кем – нет,
Кто с кем ходит на балет,
Осуждать тех, кто читает,
Тех, кто любит и мечтает,
Выпуская томно дым,
Очень модно быть пустым,
Словно фантик. Как обёртка.
Остальное – на задворках.
Остальное всё – к чертям!
Не поможет нам иль Вам
Ни улыбка, ни смешок.
Может, лишь электрошок,
Да и то – совсем не факт.
Цирк пустой. Возьми антракт.
Надоело. Надоело.
Беспредел на беспределе,
Только это – точно норма…
… дайте мне мешок попкорна.
Постановка – как в кино.
Снято, верно, не дурнo,
Но уж слишком уж никак.
… это норма. Весь бардак.
Быть смешными дураками
В этом мире модно крайне,
Не пылать и не гореть.
Модно – сердца не иметь.

Тогда какие же будут уроки с этой учительницей?) Кстати, отличная идея для рисунка, спасибо)

Как я уже говорила, если позволит время - будут рисунки)

Все может быть, не буду отрицать заранее, может муза решит и Его силуэт обозначить))

Я тут подумала...и решила сделать фон)

Может потом еще что-нибудь черкану)

Небольшая зарисовка на тему)

Если позволит время, то я постараюсь украсить игру еще парочкой рисунков)

Загогулина притаилась в прозрачной драпировке)

Благодарю за столь быстрый ответ)

Не подскажете, до какого числа будет проходить этот тур игры? )

Подскажите, пожалуйста, в каких. Я постараюсь это исправить. И спасибо за замечание)

Просто о тайнах несказанных -
Жестом.
Взглядом, пронзающим насквозь -
Место!
Знаешь, склоняя колени у ног -
Нужен.
Веришь всесилью Его
Глубже.
Искренним будешь с собой -
Сила.
Рвущая боль на куски -
Отпустило...
Слез, омывающих Душу
Счастье.
Пусть и в оковах всю ночь
Остаться.
Знаешь, не будет того,
Что слишком.
И понимать, что не с Ним -
Вышка*
И умирать для Него -
В радость.
И Его "Да" на мольбу -
Благость.
Хочет Он слышать стон?
Слышит.
И загибает внутри
От вспышек.
Плеть на плечах, заслужить
Ярость.
Всё отдавать, что ещё
Осталось.
Даже убить по Его
Слову.
Всё, лишь бы счастлив Он был
Снова.

------------------------------

* - имеется в виду высшая мера наказания

То иллюзорное, зыбко дрожащее,
Что невозможно словами сказать.
Давшее силы взлететь, настоящее,
То, что в привычных мирах не познать.

Тот эндорфиновый транс наркотический,
Что тебя держит на мощной привязке.
Флогером вызван иль психологический -
Важность теряет, как только ты в сказке

Этой окажешься. В этом вот космосе,
В мире твоей обнажённой Души.
Ритм, сердца стук, затихание голоса,
Легкость в экстазно кричащей тиши.

Где ты? В своих коридорах сознания?
Или в пространстве галактик иных?
Чувство, ведущее к самопознанию,
То, что приводит к прозренью слепых.

Солнце лучами сквозь призму дотронется,
Нежно коснувшись твоих облаков.
Ты улетаешь, безумная конница,
Грохот упавших с рассудка оков.

Ты - обновлённая - плывёшь по течению,
Между мирами лишь тонкая нить.
Так неизбежно насущно влечение,
То, без чего ты не сможешь прожить.

Часто слышала о сабах, что слабые
И ответственности не хотят.
Нет борьбы с ними, искры и сладу нет,
И вообще, что взбредёт, то творят.

Говорят, что с моральными травмами,
Ведь нормальный не будет таким.
Что живём искушенья обманами,
Неподвластны законам земным.

Говорят, что мы все нестабильные,
Часто в ступор, не можем решать.
И что психика резко лабильная,
И истерик у нас не отнять.

Вы, конечно же, более зрелые,
Да и спорить мне с Вами нельзя,
Но пусть робко, несмелой новеллою
Опровергнуть осмелюсь Вас я.

Это слабость - отдать всё доверие?
За ошибки платить по счетам?
Всё стерпеть, даже высокомерие,
Если будет угодно так Вам?

Стать, кем нужно, по взгляду Хозяина,
Чтобы ближе к нему быть, родней.
Отдаваться в плен боли отчаянно,
Не бояться угроз и плетей.

Даже если Вы вдруг ошибаетесь,
Говорить Вам всегда только "Да".
Если злы Вы, резки, издеваетесь,
Всё простив, Вас понять и тогда.

Даже если нам плохо, Вас радовать,
Чтобы Вас быть достойной, сильней
Стать, чтобы уметь не загадывать.
Мёрзнуть, Вам чтоб лишь стало теплей.

Быть покорной, ласковой, преданной,
Даже если в душе и надрыв.
Отдаваться мечте неизведанной,
Если к ней у Вас будет порыв.

Вот такие вот странные слабости -
Силу Вашей любви всей стерпеть.
Дать энергию Вашей усталости
И с собою помочь Вам взлететь.

Молчишь, улыбаясь и щуря глаза, лишь изредка хмыкая и вздыхая. Закончилась сказка, ребята, сматываем удочки, вёсла и алые паруса, нам пора уходить, не дождавшись и чая.

Молчишь, провожая взглядом. Ты ясно даёшь понять – от тебя не дождаться ответа. Эта тема давно под запретом. И не сдвинуться ни на атом. На тему наложено вето.

«Закрой за мной дверь», - хриплый шепот. Стыдно за голос, прокуренный, севший. Голос не выигравшей, а потерпевшей. Едва уцелевшей, но истощенной от кровопотерь.

Смеясь, ты подходишь вплотную, обдав меня запахом горьким. Ты шепчешь на ухо, сжимая за плечи: «Милая, время не лечит. Не шастай же по перронам и аэродромам. Ты не нужна ни друзьям, ни знакомым. Кто ж тебя, такую больную, шальную, как не я, приголубит?

Сыграем в любит-не любит?»

До хруста сжимаю зубы, и сами собой опускаются руки. Уйти, не дождавшись ответа - так, право, по-детски глупо/по-женски мудро. И вечером ждать рассвета. Как жаль, что мы близоруки. Я буду об этом жалеть (всю жизнь) наутро.

Нет выбора - вновь остаюсь, наперед уже зная концовку – закончится сказка, и принц, сняв одежду, достанет наручники и золотистую клетку. Принцесса играет теперь для него медсестру/училку/воровку. Он всё расписал за неё на ближайшую пятилетку.

Молчишь, улыбаясь и наблюдая, как вновь становлюсь на колени. Я больше не сильная девочка, папа, прости. Он меня сломал, подчинил, превратил в рабыню, помешанную на боли и этилене, подсевшую на это проклятое ассорти.

Не сбежать, не уйти живой, только вынесут в чёрном пакете. Он убил меня прошлой зимой. Нам, игрушкам, пустым и бездушным, уже ни к чему ответы.

На тему наложено вето.
Шепчу: «Я люблю».
По сюжету.

Наверно, только плеть так очищает душу.
И мой порочный сладострастный стон.
Давал тебе обет. Его я не нарушу.
Тянулась ввысь из грязи, не касаясь крон.

Свист в воздухе. И боль ласкает тело.
Да лучше плоть пусть корчится, горит.
Ты оставлял те шрамы так умело.
Душа проклятая опять свинцом болит.

Застряли шрамы на всю жизнь, неизлечимы.
Рубцы прикроет ткань. Что с сердцем делать?
Всё хорошо. Слезам ведь нет причины.
Искусно поработал ты над телом.

Оставь мне боль на плоти, но молю, возьми,
Нечеловеческую муку - это память.
Она уже внутри, во мне, в крови.
Пожалуй, даже начала бы тихо таять.

Но слишком просто для таких, как я,
Зачахнуть. Громко замолчать. Сломаться.
С тобою поделилась. Настежь. Не тая.
Слишком хорошо усвоила я, с кем оставаться.